Лысенков: «Председатели вынуждены сажать нерентабельную картошку, чтобы не посадили их самих»

«Холод ужасный. Я такого холодного последнего месяца весны не припомню. Был однажды в мае снег, но он тут же растаял, да и ночных заморозков не было. А в этом году морозы на даче ночью 5-6 градусов. Замерзли яблоки, груши, сливы, вишни — естественно, ничего этого не будет», — написала читательница «Салідарнасці».

Аномально холодный май, на который беларусы массово жалуются в соцсетях, действительно заставил многих волноваться за судьбу будущего урожая. Филин решил постучаться с этим вопросам к специалисту.

— Беларусь находится в зоне рискованного земледелия именно по погодным условиям, — говорит Николай Лысенков. — У нас действительно из-за погоды возникают большие риски.

Но эти климатические условия не наступили внезапно, они примерно такие всегда. Однако при этом наше сельское хозяйство до сих пор не адаптировано для того, чтобы избегать этих рисков.

А ведь наши соседи – поляки и литовцы – доказали, что это вполне возможно.

Да и в Беларуси ни один фермер не допустит, чтобы у него пропал картофель. Даже если того высажено 100 га, он будет бороться и с заморозками на своих полях, и во время засухи будет поливать.

А беларуский колхоз, у которого десятки тысяч гектаров, не будет спасать, возможно, перепашет и посадит новое. Не вырастет, так не вырастет.

Потому что в беларуском колхозе главное не реальный урожай, а подотчетный. И по отчетам, если проверить, у нас и сейчас, наверное, картофель есть, все сходится.

Для любого председателя колхоза знакома ситуация, когда он отчитывается по урожайности и другим показателям, а ему в райисполкоме говорят: неправильно отчитался, езжай думай, сколько у тебя должно быть по плану.

Ему не говорят прямо, мол, займись приписками, а намекают подумать. Отчет переделывают как надо, и тогда его принимают. И уже потом председатель решает, как ему перекрыть свои приписки.

Думаете, наш статистический комитет чем-то отличается от избирательного? Нет, они работают по одному принципу: пишут такие данные, которые хотят видеть наверху, то есть им даже приказывать уже не нужно.

В результате в Польше сегодня молодой картофель в магазинах со скидкой стоит 70 центов за килограмм, а в Беларуси на рынке не меньше 2 долларов, а в магазинах овощей практически нет.

— То есть проблема все-таки не только в погодных условиях?

— Не только. На момент, когда Польша скинула с себя советское бремя, там уже были сотни тысяч фермеров. В Беларуси население примерно в 4 раза меньше.

Но фермеров даже сейчас у нас всего несколько тысяч.

Если бы мы за эти 30 лет попытались уйти от крупно-товарного производства, от больших хозяйств, которые до сих пор называем колхозами, к мелким фермерам, если бы мы постепенно переходили к такому дроблению, то многих проблем можно было бы избежать.

И с урожаем, как уже сказал, и с людьми. Лукашенко уже в открытую говорит, что беларусы ленивые и хочет заменить их пакистанцами.

У нас в сельском хозяйстве действительно большой дефицит кадров. Обратите внимание, он даже министров меняет чуть ли не каждый год, потому что никто не может справиться с поставленными задачами.

Потому что невозможно наладить сельское хозяйство, которое должно работать по приказам. Невозможно быть эффективными, когда на земле нет хозяина, когда решения принимают наверху, в министерстве, а не на земле.

Поэтому существует большая проблема со всеми специалистами, начиная от председателей. Все понимают, что они временные люди, и для того, чтобы удержаться на своем месте, им нужно четко выполнять приказы сверху.

У нас сельскохозяйственные предприятия — это не бизнес, а производственные участки, которым говорят, чего и сколько произвести.

При этом никого наверху не волнует, чего тебе стоит выполнить эти показатели. Выполнить нужно в любом случае, даже если конкретно на вашей земле невыгодно выращивать эту культуру.

Ну, не растет на вашей земле, допустим, сахарная свекла, однако ваше предприятие находится возле сахарного завода, значит, разбейся в доску, но вырасти: в ущерб, в убыток, загнав предприятие в банкроты — никого не волнует.

Если же вы осмелитесь возразить и, например, предложите на своих площадях вырастить рапс, который принесет прибыль, то в лучшем случае вас снимут с работы. А в худшем – вообще посадят.

И я знаю не одного бывшего председателя колхоза, которые именно за такую провинность оказались в тюрьме, отказались выполнять приказы председателя райисполкома, потому что хотели сделать свое предприятие финансово-прибыльным. 

Думаю, что сейчас в Беларуси не осталось вообще «неправильных» председателей, которые могли возразить вышестоящему руководству и пытались работать рационально, по-хозяйски.

Но даже если бы кто-то вырастил достаточно картошки и сумел ее сохранить, что тоже проблема, он бы все равно уперся сейчас в регулируемые цены.

В Беларуси картофель стоит в три раза дешевле, чем в России. И это при едином рынке! Если бы у нас сельское хозяйство было частным, то от такого нерентабельного производства картофеля вообще бы отказались.

Но у нас сельское хозяйство государственное. И хозяйствам поступил приказ — в полтора раза увеличить посевные площади картофеля. Если считать по нынешним ценам, это принесет убытки предприятию, эту картошку придется продавать ниже себестоимости.

Но председатели вынуждены это делать, и они будут сажать нерентабельную картошку, чтобы не посадили их самих.

В то же время фермеры, которые сохранили картофель, сейчас продают его на рынках по своим ценам как излишки со своего подворья. Но в рамках страны это, конечно, мизер, условно, накормить себя и соседа.

Чтобы накормить всю страну, нужны, как уже говорил, реформы в целом в отрасли.

— То есть картошка все-таки будет в следующем году в магазинах?

— Не уверен. Во-первых, все знают разницу между картошкой фермерской и колхозной. Вы видели когда-нибудь, чтобы колхоз поливал поля? Я такого не видел. Но я видел, как фермеры в Беларуси заботятся о своем урожае.

Беларусь — страна озер и рек. Всегда возле поля в доступности есть какой-то водоем, где можно взять воду. Фермеры ставят насосы, качают и поливают в засуху. Поэтому у них картошка есть, и она хорошая.  

Председателю колхоза некогда об этом думать, ему нужно ездить на совещания в райисполком. Но даже если там картофель вырастет, неважно какой, его не смогут сохранить до мая.  

Наши хранилища очень сильно уступают тем, которые есть у наших соседей. У нас не развиваются технологии, мы же идем своим путем, известно куда.

— А каков ваш прогноз по частным подворьям, есть ли возможность у беларусов в огороде сохранить урожай?

— Те, кто уже посадили картофель, получат меньший урожай. Однако картошку не поздно и сейчас посадить. Как и остальные овощи. Некоторые даже в июне высаживают в открытый грунт. По картофелю и овощам катастрофы нет.

А вот в садах действительно урожая не будет. Яблок не будет. Думаю, фермеры пытаются спасти свои сады, и у многих, наверняка, получится. Например, я знаю, что некоторые во время ночных заморозков жгут солому, и дым сдерживает низкие температуры.

Если бы у нас было частных хозяйств большинство, соответственно, спасли бы и большую часть садов.